Как показывает детская клиника, несмотря на перемены эпохи, семейный невроз сохраняется – тот же самый театр разыгрывается для детей в сопровождении пары матерей… или отцов. А взрослые пациенты, по словам Шарля Мелмана, свидетельствуют совершенно о том же самом: о дискомфорте, разочаровании, даже насилии, вызванном диссимметрией, которая, однако, является структурной.

Семьи, обращающиеся к психотерапевтам, находятся в таком же затруднительном положении, как и коллективы специалистов, которые говорят об этом на супервизиях. В таком же положении находятся и наши министры, которые иногда говорят об этом. Здесь мы сталкиваемся с той же трудностью, связанной с установлением действующей позиции авторитета: не остается ничего другого, кроме злоупотреблений или кумовства. Поскольку первое – к счастью и по необходимости – запрещено, второе, которое продается лучше, становится все более распространенным.

Это праздник себе подобных! Избавившись от охотящегося за удовольствиями мифического отца,  мы могли бы обрести братство, все были бы равны. Однако в 1945 году Оруэлл указал, что есть те, кто равнее других… Иными словами, за этим риторическим пируэтом он демонстрировал иллюзию горизонтальной, ацефальной логики.

На самом деле, как однажды выразился Лакан, бояться следует скорее аце-фаллоса. Лишенного вектора, не имеющего символической записи и, следовательно, легитимности, того, кто будет держать руль, насильно захватив его – с риском возврата к архаичным формам властителя, путающего функцию с личностью.

Страдают ли психоаналитики ностальгией, как их иногда обвиняют? Являются ли они реакционерами, отчаянно декламирующими «раньше было лучше»? Ничего подобного. В дополнение к клиническим наблюдениям, которые они делают ежедневно, они не могут позволить себе быть настолько наивными или самодовольными, чтобы считать себя окончательно защищенными: они знают, что плещутся в тех же социальных водах, питаемых извращенным дискурсом – дискурсом капитализма – который манит и соблазняет их (взять, к примеру, прибавочную стоимость, которая садится за наш стол, выходит на наши экраны, чтобы считать). Как это влияет на трансфер? Нелюбовь?

Место сеанса, а возможно, и процесса получения знаний, остается тем редким местом, где субъекту предлагается стать взрослым, а значит, значимым. Но это возможно, как вы уже поняли, только при условии диссимметрии структуры, которая уже не обязательно является структурой теперь побежденного и порицаемого патриархата.

Омар Герреро